Wyniki wyszukiwania - Biblioteka Nauki

1

Between the Politics of History and Practice: Ukrainian Struggles with the Past. The Example of the Permanent Exhibition of the National Museum of the History of Ukraine in the Second World War

100%

Gontarska O.

Institute of National Remembrance Review

|

2019

|

tom 1

265-280

EN

In 2015, as a result of implementing the Ukrainian decommunisation laws, the official name of the Museum of the Great Patriotic War was changed to the National Museum of the History of Ukraine in the Second World War. The current exhibition at the museum depicts internalisation of Soviet myths in Ukraine as well as the problem of no explicit guidelines from state authorities regarding an official narrative. Also, developing a new concept of a museum dedicated to the history of Ukraine in the Second World War has been impeded by the ongoing war in the eastern part of the country. This paper discusses mutual relations and mismatches between Ukraine’s politics of history and museum practices. The change of the latter is much more languid and complex than in the case of merely changing street names or dismantling old monuments and erecting new ones.

2

Wielka Wojna Ojczyźniana – bilans wykluczenia

100%

Wojtkowiak J.

|

nr 2(355)

207-216

EN

The article deals with the problem of exclusion and repression of whole social groups by the Stalinist regime during the so called Great Patriotic War. It purports to show that Stalin and his milieu tried to consolidate a majority of the society by means of excluding and subjecting to repressions arbitrarily chosen social groups, seeking in this way to reduce the threat posed by instant successes of the German army in the war against the USSR. The first such group comprised Red Army soldiers who surrendered to the Germans and were prisoners of war – they were declared traitors and so their families were to suffer repressions. Another group consisted of the national minorities residing in the Soviet Union - in 1941 those were Germans and later during the liberation of the country from German occupation it meant whole nations whose representatives collaborated with the German occupants. The author argues that contrary to the claims of the Russian propaganda, victory in the war was not treated by Stalin as the victory of all the Soviet Union citizens.

3

The Militia and the Special Services in the Contemporary Politics of History of Belarus

86%

Laneuski A.

Institute of National Remembrance Review

|

2019

|

tom 1

219-263

EN

The fundamental direction of politics of history in Belarus under the rule of Aleksandr Lukashenko has been to maintain and cultivate the memory of the Great Patriotic War and the Soviet period. Although the Republic of Belarus remains the most faithful heir to the Soviet inheritance, over time its politics of memory has begun to shift towards the establishment and consolidation of its own history of Belarusian statehood. The last several years have more actively revealed the authorities’ new trend in the field of politics of history, which involves the creation of a heroic image for the secret service (NKVD, KGB) and the militia in the history of the Belarusian state. This tendency is characterised by a nonaggressive, but national-level, wide range of commemorative measures which are aimed at creating a myth of the KGB and the militia. Starting from the Great Patriotic War, which remains central to the Belarusian government’s politics of history, new historical heroes have begun to emerge in the form of officers of the security services. The military and intelligence services are still linked to the figure of Felix Dzerzhinsky, and the cultivation of his memory in Belarus still predominates over the commemoration of other historical figures. A number of events (including those at state level) dedicated to the commemoration of the 100th anniversary of the Belarusian militia and the KGB in 2017 gave a particular boost to these commemorative measures. In this article, the author will analyse the Belarusian authorities’ current politics of history in this regard by introducing readers to a variety of commemorative practices (the unveiling of monuments, official speeches, films, historical reconstructions, etc.). Moreover, attention will be drawn to the current policy in Belarus and the place within it for the special services, as well as the lack of any consideration of the Soviet past (the Stalinist repressions, Kurapaty, the NKVD, access to archives), the international aspects of Belarus’s current politics of memory (links to Russia), and the martyrological and sacral character of the memory of the KGB and militia.

4

The Fiftieth Anniversary of the October Revolution (1967) – a Generational Turnover and the Politics of Memory of the USSR

72%

Gajos B.

|

nr 2

PL

The Fiftieth Anniversary of the October Revolution (1967) – a Generational Turnover and the Politics of Memory of the USSRAbstractCelebrations of the fiftieth anniversary of the October Revolution revealed important changes in the politics of memory pursued by the Communist Party of the Soviet Union. With the use of methodology of research on memory, in the article I put forward the thesis that the utopian project began on 7 November 1917 (N.S.) and faith in the final achievement of its goal set by Lenin’s party began to be overshadowed. The events which took place in Petrograd and on which collective memory had focused for last fifty years, did not have in the 1960s such a strong symbolic impact, being able to mobilise the people to achieve goals set by the Communist Party as the Great Patriotic War. From the time of reactivation of the official celebrations of the Victory Day in 1965 the October Revolution began gradually to diminish in importance and lose its central place in social memory of the Soviet people.The most important cause of this process of evolution of collective memory is, in my opinion,a generational change of the sixties. I also indicate some other significant factors that contributed to the politics of memory of the Communist Party: the problem of attitude towards the Stalinist period, conflict with China, and relations with the Western states. 50-я годовщина Октябрьской революции (1967) – генерационный сдвиг и историческая политика СССР АннотацияПразднование 50-й годовщины Октябрьской революции продемонстрировало существенные изменения в исторической политике КПСС. Пользуясь методологией исследований памяти, в статье я выдвигаю тезис, что утопическому проекту, начавшемуся 7 ноября 1917 года (н.ст.) и вере в конечное осуществление цели, определенной тогда партией Ленина, перестали придавать большое значение. События в Петрограде, на которых за последние полвека сосредоточивалась общественная память, в 60-х гг. не обладали настолько сильным символическим измерением, способным мобилизовать общество к осуществлению целей, поставленных коммунистической партией, как Великая Отечественная война. Октябрьская революция, в момент возрождения официального праздника Дня Победы в 1965 году, стала терять свой главенствующий статус в общественной памяти в Советском Союзе.Самой важной причиной этого процесса эволюции общественной памяти я считаюгенерационный сдвиг 60-х гг. Я также указываю на другие факторы, которые существенным образом повлияли на историческую политику компартии: проблему отношения к сталинским временам, конфликт с Китаем, а также отношения с западными государствами.

5

Pięćdziesiąta rocznica rewolucji październikowej (1967) – przewrót pokoleniowy i polityka historyczna ZSRS

72%

Gajos B.

|

nr 2

PL

The fiftieth anniversary of the October Revolution (1967) – a generational change and historical policy of the USSRAbstractCelebrations of the fiftieth anniversary of the October Revolution revealed important changes in the politics of memory pursued by the Communist Party of the Soviet Union. With the use of methodology of research on memory, in the article I put forward the thesis that the utopian project began on 7 November 1917 (N.S.) and faith in the final achievement of its goal set by Lenin’s party began to be marginalised. The events which took place in Petrograd and on which collective memory had focused for last fifty years, did not have in the 1960s such a strong symbolic impact, being able to mobilise the people to achieve goals set by the Communist Party as the Great Patriotic War. From the time of reactivation of the official celebrations of the Victory Day in 1965 the October Revolution began gradually to diminish in importance and lose its central place in social memory of the Soviet people.The most important cause of this process of evolution of social memory is, in my opinion,a generational change of the sixties. I also indicate some other significant factors that contributed to the historical policy of the Communist Party: the problem of attitude towards the Stalinist period, conflict with China, and relations with the Western states. 50-я годовщина Октябрьской революции (1967) – генерационный сдвиг и историческая политика СССР АннотацияПразднование 50-й годовщины Октябрьской революции продемонстрировало существенные изменения в исторической политике КПСС. Пользуясь методологией исследований памяти, в статье я выдвигаю тезис, что утопическому проекту, начавшемуся 7 ноября 1917 года (н.ст.) и вере в конечное осуществление цели, определенной тогда партией Ленина, перестали придавать большое значение. События в Петрограде, на которых за последние полвека сосредоточивалась общественная память, в 60-х гг. не обладали настолько сильным символическим измерением, способным мобилизовать общество к осуществлению целей, поставленных коммунистической партией, как Великая Отечественная война. Октябрьская революция, в момент возрождения официального праздника Дня Победы в 1965 году, стала терять свой главенствующий статус в общественной памяти в Советском Союзе.Самой важной причиной этого процесса эволюции общественной памяти я считаю генерационный сдвиг 60-х гг. Я также указываю на другие факторы, которые существенным образом повлияли на историческую политику компартии: проблему отношения к сталинским временам, конфликт с Китаем, а также отношения с западными государствами.

6

Narracje założycielskie obwodu kaliningradzkiego

72%

Wójcik-Żołądek M.

|

tom 66

|

nr 3

65-88

EN

This article addresses the founding narratives in the Kaliningrad Oblast created by the communist state apparatus. It discusses the myth of the Great Patriotic War, the eradication of German heritage, and the narrative of the region having Slavic roots. These narratives were aimed at legitimising the presence of a post-migrant community on the formerly German territory, and provide a framework for the formation of identity. Nowadays, it is the narrative of victory over fascism that serves as the region’s foundational myth. Although the regional discourse about the war largely coincides with Russia’s national war narrative, a closer look reveals local peculiarities.

PL

Celem artykułu jest przedstawienie wybranych narracji założycielskich obwodu kaliningradzkiego: mitu Wielkiej Wojny Ojczyźnianej, narracji o "wygnaniu pruskiego ducha" oraz o słowiańskich korzeniach terytorium. Wszystkie one powstały w polu władzy tuż po wojnie i miały legitymizować obecność post-migracyjnej społeczności na byłym niemieckim terytorium oraz ułatwiać rozpoznanie i wyjaśnianie nie do końca poznanej, dopiero tworzącej się rzeczywistości. Jak zostaje pokazane, współcześnie funkcję mitu założycielskiego w obwodzie kaliningradzkim pełni narracja o zwycięstwie nad faszyzmem. Regionalny dyskurs o wojnie w dużej mierze pokrywa się z narracją ogólnorosyjską, gdy jednak przyjrzeć się im bliżej, dostrzec można lokalną specyfikę.

7

„Память Дама Забывчивая” Wielka Wojna Ojczyźniana: od mitologizacji do niepamięci

71%

Pazio-Wlazłowska D.

|

tom 11

61-69

EN

By discussing the history of the center for the Great Patriotic War veterans opened on the Island of Valaam (the Republic of Karelia, Russia) in the early 1950s, the article searches for the roots and reasons for the “social oblivion“ that affected the war wounded veterans, many of them amputees. The author tries to point to the mechanisms that account for the discrepancies between the official myth of the brave and simple soldier, respected and admired by the younger generations, and the grim fate of the crippled war veterans doomed to oblivion. She emphasizes that when it comes to the Great Patriotic War, social oblivion has often “competed” with social remembrance. She also shows what kind of filters have been applied to the Russian collective memory, and how the elements not fitting the official gala image of war veterans have been excluded as they could potentially undermine the shared group identity.

PL

Tekst odwołując się do historii utworzonego na początku lat 50. na Wałaamie (Karelia) ośrodka dla weteranów Wielkiej Wojny Ojczyźnianej poszukuje przyczyn społecznej niepamięci o inwalidach szczególnie dotkliwie okaleczonych w walkach. Stara się wskazać mechanizmy rozdźwięku między powszechnie obowiązującym - obecnym w oficjalnym dyskursie - mitem odważnego, prostego żołnierza, otoczonego szacunkiem i wdzięcznością kolejnych pokoleń i zapomnieniem o inwalidach. Akcentuje swoiste konkurowanie ze sobą społecznego zapominania i społecznej pamięci Wielkiej Wojny Ojczyźnianej. Wskazuje na filtrowanie pamięci zbiorowej, usuwanie z niej elementów zakłócających odświętny wizerunek weterana i przez to naruszających utrwaloną tożsamość grupy.

8

Tworzenie „miejsc pamięci” o Wielkiej Wojnie Ojczyźnianej 1941–1945. Aspekt muzealny

58%

Кантор Ю. З.

|

nr 2

17-32

PL

Artykuł dotyczy problemu ochrony i upamiętnienia wydarzeń Wielkiej Wojny Ojczyźnianej, który był bardzo rzadko badany zarówno w sowieckiej, jak i postsowieckiej histografii. W artykule analizowane są zasady i postawy „porządku państwowego”, wytyczne i instrukcje Ludowego Komisariatu Oświaty ZSRR, Rosyjskiej FSRR, Wydziału Agitacji i Propagandy Komitetu Centralnego KPZR (b), różnych władz regionalnych, a także archiwalne dokumenty muzealne zawierające informacje o samym zbieraniu eksponatów oraz o działaniach edukacyjnych i wystawienniczych. Ponadto na podstawie analizy dokumentów w tekście przedstawiano takie zagadnienia, jak gloryfikacja wydarzeń Wielkiej Wojny Ojczyźnianej, „zakazane” tematy wyłączone z pokazów w muzeach (obozy jenieckie, kolaboracja itp.), mitologizacja tematyki wojskowej, wzmocnienie nadzoru nad działaniami pracowników muzeum, przewodniki i katalogi wystaw muzealnych oraz miejsc pamięci (publikowane podczas wojny). Artykuł przedstawia również zasady zbierania eksponatów (od zarekwirowanej broni po amatorskie plakaty), pozwalające na tworzenie wystaw zaraz po tym, gdy coś się wydarzyło. Omawiając wystawy organizowane w muzeach historii i rewolucji, muzeach historii naturalnej oraz muzeach sztuki, autorka skupia się na czasie ich organizacji, celach i intencjach. Materiały muzealne pozwalają z jednej strony zrekonstruować specyfikę działalności wystawienniczej i edukacyjnej na terenach wyzwolonych spod okupacji, z drugiej natomiast – prześledzić znaczenie ważnego zadania ideologicznego: stworzenia „miejsca pamięci” już w 1945 roku.

EN

The article deals with the problem of preservation and memorialization of the Great Patriotic War events in wartime itself which was barely researched in Soviet and post-Soviet historiography. The article analyzes the principles and attitudes of the 'state order' as well as the guidelines and instructions of the People's commissariat for education of the USSR and the Russian SFSR, the Department of Agitation and Propaganda of the Central Committee of the CPSU (b), different regional authorities, and also the museum archives documents containing information about collecting, educational and exhibition activities. Also such problems as glorification of the Great Patriotic War events, 'forbidden' subjects excluded from the verbal and visual showing in museums (POW camps, collaboration etc.), and mythologizing of the military theme without delay, as well as the strengthening of the ideological supervising of the museum staff activities are illustrated based on the analysis of documents, guides and catalogs for exhibitions and memorial sites (published in wartime) and memorial sources. The article presents the principles of the material collecting (from the captured weapons to amateur posters), allowed to form collections popular at the exhibitions organized immediately after the events that took place in the lines and in the rearward. The article deals with such exhibitions organized in museums of history and revolution, natural history museums, republic art museums: the author analises their subject focus (which had great propaganda value), periods, objective and documentary intention etc. Museum materials allow, on the one hand, to reconstruct the specifics of exhibitional and educational activities in the rearward, in the lines and on the territory liberated from the occupation and, on the other hand – to trace the gain of an important ideological task: the formation of a single 'memory space' already by 1945.

9

Национализация памяти о Великой Отечественной войне в исторической политике постсоветских государств

58%

Петровская О.

|

2016

|

tom 24

PL

Artykuł dotyczy zmieniającego się obrazu pamięci o Wielkiej Wojnie Ojczyźnianej. Jednolity jej obraz ukształtował się w czasach Związku Radzieckiego, natomiast po jego upadku zmienił się też obraz Wielkiej Wojny. Zdaniem autorki zniszczenie pamięci o wojnie szło wraz z zniszczeniem pamięci o ZSRR. Z drugiej strony, ogromne straty, jakie poniosły narody ZSRR nie zważając na politykę władz i apele opozycji uniemożliwiają eliminację pamięci o niej. W warunkach konstruowania tradycji narodowej, nacjonalizacji przeszłości, powstania nowych mitologii narodowych (rosyjskich, ukraińskich, kazachskich, etc.) w niepodległych państwach daje się zaobserwować swoistą „nacjonalizację” pamięci o Wielkiej Ojczyźnianej. Następuje ponowna ocena najważniejszych wydarzeń, aktorów i wyników wojny w celu kształtowania nowej tożsamości narodowej. Szczególny symboliczny sens Wielkiej Wojny Ojczyźnianej sprzyjał przekształceniu jej w mit polityczny, i pozwolił na rozmaitą interpretację jej doświadczeń.

EN

The article concerns a changing memory of Great Patriotic War. Its uniform pattern developed during the time of the Soviet Union whereas after its collapse the image of Great Patriotic War changed too. The author believes that the memory about the war and the memory about the USSR were destroyed together. On the other hand, regardless of the authorities policy and opposition’s appeals, enormous losses suffered by the USSR peoples make it impossible to eliminate the memory about the war. In the conditions of establishing national tradition, nationalization of the past and creation of new national mythologies (Russian, Ukrainian, Kazakh, etc.) in independent countries, we can observe a peculiar “nationalization” of the memory about Great Patriotic War. Renewed evaluation of the most important actors and results of the war is carried out in order to develop a new national identity. A special symbolic sense of Great PatrioticWar favored its transformation into a political myth and permitted various interpretations of its experiences.

RU

Статья посвящена меняющемуся образу памяти о Великой Отечественной войне. Ее целостный образ сформировался в период Советского Союза, в свою очередь, после его упадка изменился также и образ Великой войны. По мнению автора, уничтожение памяти о войне шло параллельно с уничтожением памяти о СССР. С другой стороны, огромные потери, которые потерпел народ СССР, независимо от политики власти и призывов оппозиции, не дают возможности стереть память о войне. В условиях формирования народных традиций, национализации прошлого, появления новой национальной мифологии (русской, украинской, казахской и т.д.) в независимых государствах замечается своеобразная «национализация» памяти о Великой войне. Появляется переоценка самых главных событий, участников и результатов войны с целью формирования нового национального сознания. Особенный символический смысл Великой Отечественной войны благоприятствовал ее преобразованию в политический миф и дал возможность появления разносторонней интерпретации ее последствий.

10

Rola pamięci o Wielkiej Wojnie Ojczyźnianej w strategii utrwalania jedności narodu rosyjskiego

58%

Olędzka J.

|

2016

|

tom 24

EN

As part of its activity, the Russian Federation has formed a vision of selected historical events considered vital for the awareness of political commonwealth. Selected state institutions establish a set of tools to create the policy of remembrance and achieve specific aims through selecting, positioning and popularizing. In this context, a historical policy is pursued holistically and its instruments include both a formal and legal level and a symbolic field embracing infrastructural elements of collective memory and symbolic metaspace. A purpose of the article is to prove that a basic source of Russia’s new founding myth were the experiences of World War II. Historical identifiers that are essential for the Russians’ national and civil identity originate indeed in WWII filling in the empty space formed in result of the politically inspired erosion of collective memory in 1945–1991.

RU

В процессе истории Российской Федерации был создан образ исторических событий, названных ключевыми для политического мировоззрения. Некоторые государственные органы находят способы воздействия на политику памяти и при помощи селекции, позиционирования и популяризации достигают поставленных целей. В әтом контексте историческая политика касается не только формально-правовой сферы, но и символической, состоящей из инфраструктурных әлементов общенародной памяти и символического метафизического пространства. Цель статьи – подтвердить, что основным источником нового первоначального мифа России были последствия II мировой войны. Именно тогда сформировались ключевые фундаменты национального сознания и исторические коды россиян, заполняющие пустоты, появившиеся по политически обусловленной причине әрозии общенародной памяти в 1945–1991 годах.

11

Oficjalny obraz Wielkiej Wojny Ojczyźnianej w Białoruskiej Socjalistycznej Republice Sowieckiej

51%

Śleszyński W.

|

2016

|

tom 24

EN

Remembrance of the fight and victory in Great PatrioticWar has become a key modern history issue in the historical policy being created in BSSR. Numerous monuments connected with Great Patriotic War have been erected along the country. Pursuant to the authorities’ guidelines, the activity of Soviet guerillas has been emphasized more and more profoundly in the pursed historical policy. In accordance with the authorities’ recommendations, Belarus has become a partisan republic. Remembrance of Great Patriotic War was to remind of the need of constant devotion to the Soviet state and, at the same time, maintained a state of tension caused by a threat of a possible conflict with the United States. The success in Great Patriotic War served as an example to follow in a new fight for communism that was taking place. The picture of Great Patriotic War created in 1944–1991 became a permanent element of Belorussian social awareness. The time of this war and victory over Nazism was such a great trophy of the Belorussian nation that even Belorussian national groups did not dare question it after 1991.

RU

Важной проблемой новейшей истории в исторической политике БССР стала тематика памяти о борьбе и победе в Великой Отечественной войне. В населенных пунктах появлялись многочисленные памятники, посвященные Великой Отечественной войне. Согласно указаниям властей, в исторической политике все сильнее акцентировалось советское партизанское движение. По рекомендации властей Белоруссия стала называться партизанской республикой. Память о Великой Отечественной войне должна была напоминать о необходимости постоянной преданности советскому государству и одновременно поддерживать состояние напряжения, спровоцированного угрозой потенциального конфликта с США. Победа в Великой Отечественной войне была представлена как пример для подражания в процессе новой коммунистической борьбы. Созданный в 1944-1991 годах образ Великой Отечественной войны стал постоянным әлементом белорусского национального самосознания. Время Великой Отечественной войны и победа над нацизмом были настолько удачной «добычей» белорусского народа, что ее не посмела оспорить даже белорусская общественность после 1991 года.