Wyniki wyszukiwania - Biblioteka Nauki

1

Проблемы формирования и развития государственной идеологии как основы оптимизации системы исполнительной власти в Российской Федерации

100%

Гончаров В. В.

|

tom 36

28-43

RU

Настоящая статья посвящена исследованию проблем формирования и развития государственной идеологии как основы российской государственности. В статье обосновывается необходимость скорейшего определения идеологической основы российской государственности как условия ее сохранения и развития страны и общества. По мнению автора, оптимальной идеологией, которая позволит любой стране в 21 веке сохранить суверенитет и независимость будет являться та, которая обеспечит максимальную мобилизацию усилий общества и государства на пути модернизации ее экономики, повышения культурно-нравственного, моральноэтического и социально-экономического уровня жизни населения.

2

Sprawa katyńska w podręcznikach polskich i rosyjskich na przełomie XX i XXI wieku

51%

Składanowski H.

|

2016

|

tom 2(11)

171-187

EN

Katyn crime, also known as the Katyn massacre, was one of those historical facts that were kept secret for a very long time. From 1943 when it was revealed to 1990 the soviet Union denied their responsibility for the massacre. Eventually, publishing the original documents on the order of Borys Jecyn and handing tchem down to Poland on 14 October 1992 definitely confirmed the perpetrators of the crime. In the historic consciousness of both Polish and Russian societies there are still many questions and doubts about “the background of the picture” of Katyn crime. Therefore I found it very sensible to analyze the problem of Katyn crime in various history course books in Poland and Russia. After the collapse of the communist political system both countries Poland and Russia introduced new history course books in all types of schools. The new course books not only mention the problem of Katyn crime but also say who was responsible for it. However, the Russians try to neutralize the crime by so called anti-Katyn, emphasizing the death of several thousands of Soviet soldiers imprisoned in Poland in the war of 1920 and after it.

RU

Катынский расстрел, из-за осуществления его по поручению руководства советского государства и введения секретности действий, а также сознательного затирания его совершения в более позднем периоде, был одним из дольше всего скрываемых исторических фактов. С момента его выявления в 1943 году и вплоть до 1990 года руководство СССР отрицало свою ответственность за катынский расстрел. Практически лишь обнаружение оригинальных советских документов по поручению Бориса Ельцина и их передача Польше 14 октября 1992 года подтвердили окончательно ранее установленные факты. В сфере исторического сознания польского и российского общества по-прежнему однако продолжается борьба за определение «фона картины» катынского расстрела. Поэтому имело смысл вновь проанализировать вопрос катынского расстрела, который появлялся в школьных учебниках по истории в Польше и России. Равно в Польше, как и в России после падения коммунизма и введения но- вых учебников, обязательных во всех типах и видах школ, была размещена информация о катынском расстреле, с указанием совершения его советской стороной. Проблема состоит однако в том, что россияне с целью нейтрализировать катынский расстрел ввели в историографию так называемую «анти-катынь», то есть экспонирование смерти нескольких десятков тысяч большевистских военнопленных в польском плену в ходе и после войны 1920 года.

3

Migracja zarobkowa z Azji Centralnej do Rosji w dobie pandemii COVID-19

51%

Stopczyński A.

|

nr 2(33)

90-108

RU

Подобно большинству стран мира, Российская Федерация также пострадала от пандемии COVID-19, вызванной вирусом SARS-Cov-2 в начале 2020 года. Эпидемия затронула многие сферы общественной жизни в России, включая социальную, экономическую и демографическую области развития государства. Изменения затронули также и рынок труда, который в значительной степени был сформирован за счет экономических мигрантов из стран Центральной Азии. Сама по себе ситуация с экономическими мигрантами значительно изменилась. Многие из них потеряли работу, особенно в первой половине 2020 года. В связи с санитарными ограничениями и закрытием границ численность резидентов из Центральной Азии, желающих уехать в Россию, значительно сократилась. Экс- перты подчеркивают, что экономические мигранты вносят значительный вклад в развитие российской экономики, равно как и экономик стран Центральной Азии. Данная статья наглядно показывает, каким образом пандемия COVID-19 повлияла на формирование процессов экономической миграции из стран Цен- тральной Азии в Россию в контексте изменившихся условий трудоустройства и новой социально-экономической ситуации, как в России, так и в странах всего региона.

EN

Like most countries in the world, the Russian Federation has also been struggling with the coronavirus pandemic that causes the COVID-19 disease since the beginning of 2020. The pandemic has harmed many areas of life in Russia, including social, demographic and economic issues. The changes also affected the labor market, which to a large extent is shaped by economic migrants from Central Asia. The situation of the economic migrants themselves has also changed significantly. Many of them lost their jobs, especially in the first half of 2020. Due to sanitary restrictions and the closure of borders, the number of Central Asian residents who decided to leave for Russia has significantly decreased. Experts emphasize that economic migrants make a significant contribution to the development of the Russian economy and the economies of Central Asian countries. This article aims to present how the Covid-19 pandemic influenced the shape of economic migration from Central Asia to Russia in the context of changing employment conditions and the socio-economic situation, both in Russia and the countries of the region.

4

The American Multi-Domain Operation as a response to the Russian concept of New Generation Warfare

51%

Wójtowicz T.

|

nr 3(34)

83-105

RU

Однополярный баланс сил Америки после окончания холодной войны неизбежно подходит к концу. Динамичный экономический рост Китайской Народной Республики, продолжающийся непрерывно с 1980-х годов, восстановление сфер влияния Российской Федерацией, мировая война с терроризмом и сопровождающие ее дорогостоящие войны в Ираке и Афганистане, экономические кризисы, систематически ослабляющие экономики страны Запада в 2001, 2007, 2020 годах, пандемия COVID-19 – вот лишь некоторые из многих причин геополитических изменений. Параллельно с ослаблением позиций США такие страны, как Российская Федерация, все более смело бросают вызов существующему балансу сил, провоцируя вооруженные конфликты и дестабилизируя страны, расположенные в Центральной и Восточной Европе. Цель данной статьи – представить американскую концепцию многозонной операции как ответ на российскую концепцию войн нового поколения, посредством которых Россия успешно привела к аннексии Крыма, войне на Донбассе и политической дестабилизация Украины. Основной исследовательской проблемой, вытекающей из поставленной цели, стал ответ на вопрос: что такое многозонная операция и как США намерены конкурировать и побеждать в вооруженном конфликте в Центральной и Восточной Европе с Российской Федерацией? Для решения исследовательских задач использовались следующие методы исследования:. метод причинно-следственного, организационно-правового анализа, документального исследования и анализа и критики литературы. Использовались также монографический метод и сравнение. Однако главную роль сыграли дедуктивные рассуждения, позволившие выявить факты на основе глубокого анализа исходных данных. Принимая во внимание предварительное исследование, автор выдвинул следующую исследовательскую гипотезу: многозонная операция является еще одной американской оперативной концепцией, описывающей обстановку безопасности, а также российско-американский способ ведения войны. США добьются победы в возможном вооруженном конфликте, обнаружив и нейтрализовав средства противодействия доступу противника, а затем уничтожив его силы в спорном районе.

EN

America’s unipolar balance of power created after the end of the Cold War is inevitably coming to an end. The dynamic economic growth of the People’s Republic of China, lasting uninterruptedly since the 1980s, the reconstruction of spheres of influence by the Russian Federation, the world war on terrorism with the accompanying costly wars in Iraq and Afghanistan, economic crises systematically weakening the economies of Western countries in 2001, 2007 and 2020, and the COVID-19 pandemic – these are just some of the many causes of geopolitical changes. Parallel to the weakening position of the United States, countries such as the Russian Federation are increasingly boldly challenging the current balance of power, provoking armed conflicts and destabilizing countries located in Central and Eastern Europe. The purpose of this article is to present the American Multi-Domain Operation concept as a response to the Russian concept of new generation warfare by which the country successfully led to the annexation of Crimea, the war in Donbas, and the political destabilization of Ukraine. The main research problem resulting from the assumed goal was to answer the following question: what is a Multi-Domain Operation and how do the United States intend to compete and win in the armed conflict taking place in Central and Eastern Europe with the Russian Federation? The following research methods were used to solve the research problems: the method of cause-effect and institutional-legal analysis, method of examining documents, and the method of analysis and criticism of literature. The monographic and comparative methods were also used. However, the main role was played by deductive reasoning which enables the identification of facts based on an in-depth analysis of source data. Taking into account the preliminary research, the author proposed the following research hypothesis: a Multi-Domain Operation is another American operational concept describing the security environment, and the Russian and American way of war. The USA will achieve victory in a possible armed conflict by locating and neutralizing the enemy’s anti-access – area denial capabilities, and then destroying its forces in the disputed area.

5

Rola pamięci o Wielkiej Wojnie Ojczyźnianej w strategii utrwalania jedności narodu rosyjskiego

41%

Olędzka J.

|

2016

|

tom 24

EN

As part of its activity, the Russian Federation has formed a vision of selected historical events considered vital for the awareness of political commonwealth. Selected state institutions establish a set of tools to create the policy of remembrance and achieve specific aims through selecting, positioning and popularizing. In this context, a historical policy is pursued holistically and its instruments include both a formal and legal level and a symbolic field embracing infrastructural elements of collective memory and symbolic metaspace. A purpose of the article is to prove that a basic source of Russia’s new founding myth were the experiences of World War II. Historical identifiers that are essential for the Russians’ national and civil identity originate indeed in WWII filling in the empty space formed in result of the politically inspired erosion of collective memory in 1945–1991.

RU

В процессе истории Российской Федерации был создан образ исторических событий, названных ключевыми для политического мировоззрения. Некоторые государственные органы находят способы воздействия на политику памяти и при помощи селекции, позиционирования и популяризации достигают поставленных целей. В әтом контексте историческая политика касается не только формально-правовой сферы, но и символической, состоящей из инфраструктурных әлементов общенародной памяти и символического метафизического пространства. Цель статьи – подтвердить, что основным источником нового первоначального мифа России были последствия II мировой войны. Именно тогда сформировались ключевые фундаменты национального сознания и исторические коды россиян, заполняющие пустоты, появившиеся по политически обусловленной причине әрозии общенародной памяти в 1945–1991 годах.

6

Surowce energetyczne postradzieckiej Azji Centralnej: zasoby, produkcja, polityka energetyczna

41%

Kłaczyński R.

|

2017

|

tom 4(15)

77-95

EN

A paper entitled Energy resources of post-soviet Central Asia: reserves, production, energy policy covers topics that refer to production and transport of the petrol and natural gas through the so called “Asian five” states. Turkmenistan, Kazakhstan and Uzbekistan are over-regional leaders in the production of petroleum and natural gas. New natural resources reserves has been also discovered in Tajikistan and Kirgizstan. The post-soviet states of Central Asia are making an effort to raise their shares in the global petrol market however their abilities are limited by the Russian Federation`s position in the global market, corruption and nepotism. Only the overcoming of this negative tendencies might lead to positive change of the perception, as the region countries will be perceived as a key players in the petroleum and natural gas export.

RU

Публикация Энергетическоесырье постсоветской Центральной Азии: ресур- сы, производство, энергетическая политика охватывает своим содержанием проблемы, связанные с производством, транспортировкой нефти и природ- ного газа государствами «азиатской пятерки». Туркменистан, Узбекистан, Казахстан – это надрегиональные лидеры в производстве нефти и природного газа. Новые залежи энергетического сырья открыли также в Киргизии и Таджикистане. Постсоветские страны Средней Азии стараются последо- вательно увеличивать свое участие в глобальном топливном рынке. Их воз- можности однако ограничиваются позицией, которую занимает на мировом рынке топливо Российскую Федерация, низким уровнем безопасности, чрез- мерной коррупцией и непотизмом. Только преодоление этих отрицательных тенденций может привести к позитивным изменениям в восприятии этих государств как ключевых нефтяных экспортеров нефти и природного газа.

7

Przywództwo i polityka etnokratyczna w Tatarstanie (część I: Etnizacja regionalnego przywództwa politycznego)

36%

Bodio T. , Zuzankiewicz P.

|

2016

|

tom 1(10)

11-28

EN

Authors in this article present the findings of the research project on the leadership and the ethnopolitics in Tatarstan. They are making an attempt to conceptualise the ethnocratic leadership, they characterise the existing model of leadership through the ethnopolitics and Russian regionalism. The research leads to the conclusion that as a result of the Tatarisation of the political regime an ethnocratic model of leadership has been formed in the republic. The model shows some hybrid characteristics and constitutes peculiar synthesis of ethno-politics, authoritarianism and clannishness with the elements of the facade democracy. This model of leadership is manifested in different forms and shapes depending on the specific environment, as well as political and situational contexts. Much attention was paid to the genesis and evolution of this model of leadership and its links with the republican elite which recruitment, circulation and legitimacy is strongly connected with the ethnicization of politics.

RU

В этой статье авторы представляют результаты первого этапа научного проекта по лидерству и этнополитике в Татарстане. Они делают попытку концептуализировать этнократическое лидерство, характеризуют модель лидерства з точки зрения этнополитики и российского регионализма. Исследование приводит к выводу, что в результате татаризации политического режима был образован этнократический модель лидерстоа в республике. Модель показывает некоторые гибридные характеристики и составляет своеобразный синтез этнополитики, авторитаризма и клановости с элементами фасадной демократии. Эта модель лидерства проявляется в различных формах и видах, в зависимости от конкретных условий, а также политического и ситуационного контекста. Большое внимание было уделено анализу генезиса и эволюции этой модели лидерства, его связям с республиканской элитой, на которое большое влияние имеет этнизация политики.

8

Use of genocide by the Russian Federation in the conduct of hybrid activities and warfare in Ukraine

31%

Jakubczak R.

|

nr 4

81-99

UK

Як російські гібридні операції, так і гібридна війна передбачають використання геноциду для посилення влади Кремля та перемоги над Україною. Це можна побачити на багатьох рівнях, але головним чином у неправдивих російських звинуваченнях України у вчиненні геноциду проти росіян, а Заходу – у підтримці цього, а також у фактах вчинення росіянами воєнних злочинів, які відповідають усім передумовам, щоб вважатися геноцидом. Крім того, Кремль використовує геноцид як частину когнітивної війни, намагаючись вплинути не лише на мислення українців, але й на їхню поведінку. Зокрема, на неофіційних каналах з’являється багато контенту, який показує злочини, скоєні росіянами, щоб посіяти страх і знизити стійкість українців. З огляду на те, якої шкоди Росія зазнала від гібридної війни в Україні, стає все більш імовірним, що Кремль зосередиться на гібридних діях у майбутньому і намагатиметься використати потенціал загроз, які вже матеріалізувалися. По суті, з огляду на це, корисність використання злочину геноциду в проведенні гібридних операцій використовувалася росіянами в різному ступені. У цьому дослідженні розглядаються окремі аспекти використання Російською Федерацією геноциду під час проведення гібридних операцій та війни в Україні з 2022 року і далі, а також мотивація, що стоїть за цим.

RU

Как российские гибридные действия, так и гибридная война России предполагают использование геноцида для укрепление позиций Кремля и поражения Украины. Это проявляется на многих уровнях, но главным образом в ложных обвинениях России в адрес Украины в геноциде россиян и Запада в поддержке этого, но также в том, что россияне совершают военные преступления, которые отвечают всем требованиям, чтобы считаться геноцидом. Кроме того, Кремль использует геноцид как часть когнитивной войны, пытаясь повлиять не только на мышление украинцев, но и на их поведение. В частности, на неофициальных каналах появляется множество материалов, показывающих преступления, совершенные россиянами, чтобы посеять страх и снизить сопротивляемость украинцев. Учитывая, какой большой ущерб Россия понесла в связи с гибридной войной в Украине, становится все более вероятным, что в будущем Кремль сосредоточится на гибридных действиях и попытается использовать потенциал уже реализовавшихся угроз. По сути, с учетом вышесказанного, целесообразность использования преступления геноцида в рамках проведения гибридных действий в том или ином объеме была исследована россиянами. В данном исследовании рассматриваются отдельные аспекты использования Российской Федерацией геноцида в ходе гибридных действий и войны в Украине, начиная с 2022 года, а также мотивации, лежащей в его основе.

PL

Zarówno rosyjskie działania hybrydowe, jak i wojna hybrydowa obejmują wykorzystanie ludobójstwa w celu wzmocnienia pozycji Kremla i pokonania Ukrainy. Można to zaobserwować na wielu płaszczyznach, ale głównie w fałszywych rosyjskich oskarżeniach Ukrainy o popełnienie ludobójstwa na Rosjanach i Zachodu o wspieranie tego, również w faktach, że Rosjanie popełniają zbrodnie wojenne, które spełniają wszystkie przesłanki, aby uznać je za ludobójstwo, dodatkowo Kreml wykorzystuje ludobójstwo jako część wojny kognitywnej, próbując wpłynąć nie tylko na sposób myślenia Ukraińców, lecz także na ich zachowanie. W szczególności w nieoficjalnych kanałach pojawia się wiele treści pokazujących zbrodnie dokonane przez Rosjan w celu wywołania strachu i zmniejszenia odporności Ukraińców. Biorąc pod uwagę, jak wielkie straty Rosja poniosła w związku z wojną hybrydową na Ukrainie, jest coraz bardziej prawdopodobne, że Kreml skupi się w przyszłości na działaniach hybrydowych i spróbuje wykorzystać potencjał zagrożeń, które już się zmaterializowały. Zasadniczo, z uwzględnieniem powyższego, przydatność wykorzystania zbrodni ludobójstwa przy prowadzeniu działań hybrydowych była eksplorowana przez Rosjan w różnym zakresie. Niniejsze opracowanie dotyczy wybranych aspektów stosowania ludobójstwa przez Federację Rosyjską w ramach prowadzenia działań hybrydowych i wojny na Ukrainie od 2022 r., a także motywacji, która za tym stoi.

EN

Both the Russian hybrid activities and warfare include the use of genocide to strengthen the Kremlin’s position and overcome Ukrainians. It can be observed within many spheres, but mainly as the Russian Federation falsely accuses Ukraine of committing genocide against Russians and claims that the West supports it. Russians commit war crimes that fulfil all the requirements to be considered genocide. The Kremlin uses genocide as a part of cognitive warfare, trying to influence not only the way the Ukrainians are thinking but also how they are behaving. In unofficial channels, there is much content showing Russian violence to generate fear and diminish the resilience of Ukrainians. Bearing in mind how much Russia has already lost with respect to the hybrid war in Ukraine, it is more and more likely that the Kremlin will focus in the future on hybrid activities and will try to exploit the potential of the threats that have already materialised. Principally, the hybrid warfare potential of genocide has been explored by Russians to various extend. This work addresses chosen aspects of the use of genocide by the Russian Federation in the conduct of hybrid activities and warfare in Ukraine from 2022, as well as the motivation behind it.

9

«Поздний» Советский Союз - «ранняя» Российская Федерация: две эпохи – две бюрократии

26%

Станкевич З.

|

nr 4: Kampania i wybory do parlamentu europejskiego w kontekście problemów historii najnowszej

123-136

RU

Статья представляет собой попытку сравнительного исторического и политико-правового анализа двух бюрократий, а точнее, двух бюрократических систем – советской, базирующейся на социалистических принципах общественного и государственного устройства, и российской постсоветской, которая, в основном, отражает переход страны к рыночной экономике и политической демократии. Главное внимание уделяется базовым характеристикам данных двух бюрократий, их специфическим отличительным чертам, условиям существования и возможностям влияния на общее государственное развитие, соответственно, Советского Союза и Российской Федерации.

EN

The article is an attempt of comparative historical and political-legal analysis of two bureaucracies, to be exact, two bureaucratic systems – Soviet, based on socialist principles of social and state structure, and Russian post-Soviet, which mainly reflects the country's transition to a market economy and political democracy. The main attention is paid to the basic characteristics of these two bureaucracies, their specific characteristics, conditions of existence and possibilities of influence on the general state development of the Soviet Union and the Russian Federation, respectively.

PL

Artykuł jest próbą analizy porównawczej, historyczno-polityczno-prawnej, dwóch biurokracji, a raczej dwóch systemów biurokratycznych - radzieckiego, opartego na socjalistycznych zasadach systemu publicznego i państwowego, oraz rosyjskiego postsowieckiego, który głównie odzwierciedla przejście kraju do gospodarki rynkowej i demokracji politycznej. Autor główną uwagę przywiązuje do podstawowych cech danych dwóch biurokracji, ich specyficznych cech wyróżniających, warunków istnienia i możliwości wpływu na ogólny rozwój państwa odpowiednio Związku Radzieckiego i Federacji Rosyjskiej.